Красив, богат и не женат - Страница 13

— Пять тысяч. И я раскошелюсь на остальное, только если вы найдете подходящую женщину.

Искорки золота в карих глазах сверкнули как блестки, вставленные в глаза чертика на ниточке.

— Но это неприемлемо. Вы практически требуете, чтобы я работала даром.

— Но пять тысяч долларов — это вам не пустяки. К тому же у вас совершенно нет послужного списка, особенно в отношении таких клиентов, как я.

— И все же я привела вам Гвен.

— Откуда мне знать, вдруг это все, что у вас есть? Между разговорами и хорошей игрой разница огромная. Он пролистал страницы.

— Ваш мяч.

Она выхватила контракт, грозно хмурясь, просмотрела страницы, но все же подписала. Как он и ожидал.

Хит сделал то же самое, развалился на стуле и объявил непререкаемым тоном:

— А теперь дайте телефон Гвен Фелпс. Я сам назначу следующее свидание.

Она сосредоточенно прикусила нижнюю губку ровными белыми зубами.

— Сначала я должна договориться с ней.

— Разумно. Но я не слишком обеспокоен.

Пока она вынимала сотовый, Хит глянул на часы. Он ужасно устал. Провел сегодняшний день в Кливленде, а еще нужно заехать в «Уотеруоркс» проверить, не появилось ли каких новых слухов о Дине Робилларе. Завтра он занят с утра до полуночи. В пятницу с утра летит в Финикс, а на следующей неделе предстоят поездки в Тампу и Балтимор. Будь у него жена, вещи были бы упакованы еще с вечера, и, вернувшись из очередного путешествия, он смог бы найти в холодильнике что-нибудь посущественнее пива. Хит также мог бы поговорить с кем-то о прошедшем дне и расслабиться настолько, что можно было не стыдиться провинциального выговора, ясно проявлявшегося в речи, когда он уставал. Мог бы поставить локоть на стол, когда ел сандвич, или сделать что-то, по здешним понятиям неприличное… словом, забыть о всяком дерьме, которое приходилось помнить день и ночь, И самое главное, кто-то был бы рядом.

— Гвен, это Аннабел. Еще раз спасибо, что согласились встретиться с Хитом так быстро, несмотря на вашу занятость. — Она многозначительно уставилась на него.

Подумать только, Пустозвонка еще имеет наглость его упрекать!

— Хит просил ваш телефон, и я точно знаю, что он собирается пригласить вас на ужин в… — Еще один многозначительный взгляд. — «Чарли Троттер».

Ему захотелось смеяться, но он и бровью не повел, чтобы она не слишком заносилась.

Аннабел замолчала, прислушалась и кивнула. Хит вытащил свой сотовый и просмотрел список звонков, накопившихся, пока он разговаривал с Гвен. В Денвере не было еще и девяти. У него есть время потолковать с Джамалом, узнать, что там с его подколенным сухожилием.

— Да, — сказала Аннабел. — Я передам. Спасибо. — Она закрыла телефон, сунула в сумку и пожала плечами:

— Гвен вы понравились. Но только как друг.

Хит потерял дар речи. Едва ли не впервые за всю свою жизнь.

— Я боялась, что это может случиться, — деловито продолжала она. — Двадцатиминутный лимит вряд ли дает вам возможность показать лучшие качества.

Хит продолжал пялиться на нее, не вполне доверяя собственным ушам.

— Гвен просила передать свои наилучшие пожелания. Она считает вас интересным мужчиной и уверена, что вы без труда найдете кого-то более подходящего.

Гвен Фелпс отвергла его?!

— Мы могли бы… — задумчиво протянула Аннабел, — поискать кого-то попроще.

Глава 3

Темно-синий «ягуар» крадучись свернул за угол Хойн-стрит на узкую Уикер-Парк-стрит. Женщина-водитель рассматривала номера домов сквозь темные очки без оправы от Шанель с крошечными стразами на дужках. Строго говоря, это были декоративные очки, почти без всякой защиты от ультрафиолета даже в хмурый день, зато они поразительно оттеняли белую кожу и темное облако волос. А Порция Пауэрс не считала нужным жертвовать стилем ради практичности. Даже приближающийся день рождения — тридцать седьмой для близких знакомых и сорок второй, как считала мать, — не позволял ей и думать о смене шпилек от Кристиана Лобутена на средние каблуки. Бывший муж как-то сказал, что смолисто-черные волосы, ослепительно белая кожа, поразительно синие глаза и тонкая, как тростинка, фигура делают ее удивительно похожей на Белоснежку после нескольких месяцев строгой диеты.

Найдя нужный номер, она сбросила скорость. Ничего не скажешь, вполне достойный кандидат на снос! Крошечный деревянный домик, выкрашенный в выцветшую лазоревую краску, с облупившимся синим бордюром. Потертая ограда из кованого железа окружала дворик размером с ее ванную. Все вместе создавало впечатление сарайчика для хранения садовых инструментов, принадлежащего владельцу одного из элегантных двухэтажных кирпичных особняков, возвышавшихся по обе стороны развалюшки. Интересно, как ей удалось избежать разрушения или сноса, уже затронувшего большинство убогих домишек Уикер-Парк-стрит?

Порция заметила папку с логотипом «Идеальной пары» на столе Хита Чампьона, когда вчера заезжала к нему в офис, и безошибочный нюх на конкурентов включился мгновенно, подсказывая, что дело неладно. За последний год она и без того потеряла двух выгодных клиентов, переметнувшихся к новым конторам, и это не считая мужа, положившего глаз на двадцатитрехлетнюю распорядительницу мероприятий. Неудачливость имеет отчетливый запах, запах провала, и Порция работала не покладая рук, из кожи вон лезла, чтобы этот запах не прилип к ней. Небольшое расследование показало, что «Идеальная пара» — всего лишь новое название крошечного агентства «Браки у Мирны»: нечто вроде хобби недавно умершей старушки. Дело Мирны Райхман унаследовала ее внучка. Пришлось копнуть поглубже. Обнаружилось, что эта самая внучка училась в колледже вместе с Молли, женой Кевина Такера.